Технологический бум

Книга также доступна в видео и аудио форматах:

Когда мне было двенадцать, я мечтал стать знаменитым и богатым. Я часто шутил с родителями о том, впущу ли я их в свое будущее поместье или оставлю за забором. С тех пор я многому научился. Однажды за ужином родители попросили меня представить, конечно, чисто гипотетически, что бы я предпочел: получить сразу же миллион долларов или один цент сегодня, два завтра, четыре на следующий день, и так далее в течение тридцати одного дня. Я допустил ту же ошибку, что присуща почти каждому из нас. Я не мог себе представить, что мелочь вроде цента, удваиваясь с каждым днем, может превратиться в столь значительную сумму.

Фактически, начав с одного цента и удваивая сумму каждый день, всего за тридцать один день, вы станете обладателем $10,737,418.24 долларов. Но еще более важным было не количество долларов – особенно для двенадцатилетнего мальчика, который считал, что знает все – а само осознание того, насколько сильно я ошибался. Я был уверен, что больше не допущу такой ошибки.

Несколько лет спустя один из преподавателей рассказал нам историю о том, как в Индии были изобретены шахматы. Правитель Индии был настолько впечатлен игрой, что попросил создателя шахмат самого выбрать награду. Изобретатель попросил одно зернышко риса на первой клетке шахматной доски, затем два на второй и четыре на третьей, удваивая количество на каждой последующей клетке шахматной доски. Правитель, пораженный столь низкой ценой, не раздумывая согласился. Лишь через две недели правитель обнаружил, что его обвели вокруг пальца: во всей его стране не было достаточно риса, чтобы выплатить вознаграждение изобретателю. Правитель распорядился его казнить.

Пропустив одну экспоненциальную модель, когда мои родители предоставили мне выбор c одним центом, я был уверен, что смогу интуитивно понять такую модель, когда увижу ее в следующий раз. Но опять же, как и в случае с удвоением цента, я оказался застигнут врасплох. Когда мой преподаватель сообщил конечное число зерен риса, равное 18,446,744,073,709,551,615, я был поражен тем, насколько велико это число. При весе 0,029 грамма на зерно риса, общий вес выигрыша составляет более полутриллиона тонн. Общее мировое производство риса сегодня составляет примерно полмиллиарда тонн, т.е. при текущих темпах это запасы риса на тысячу лет вперед.

Ну что, уловили суть? Представьте, если я сложу лист бумаги пополам пятьдесят раз. (Физически возможно сложить лист всего лишь семь раз, прежде чем бумага станет слишком толстой, чтобы складываться, но давайте на мгновение предположим, что я могу сложить лист пятьдесят раз.) Какой будет толщина листа бумаги на пятидесятом складывании?

Я задал этот вопрос десяткам тысяч людей. Большинство предполагает, что толщина составит примерно два дюйма, и редко кто-то даёт ответ “выше потолка”, если только они не слышали ответ раньше. Похоже, я не одинок в своей неспособности интуитивно понять экспоненциальный рост. Несмотря на то, что я сейчас подготовил ваш мозг мыслить масштабнее, прежде чем читать дальше, пожалуйста, хорошенько подумайте и предложите свой вариант ответа на вопрос.

Ответ заключается в том, что лист бумаги, сложенный пятьдесят раз, будет иметь толщину, равную расстоянию от Земли до Солнца: 149 миллионов километров.

Удвоение #

Большинство в целом знакомо с законом Мура. Гордон Мур, соучредитель Intel, описал то, что мы сейчас называем законом Мура, в статье 1965 года в журнале “Electronics”. Он отметил, что количество транзисторов на плате удваивается каждый год и этот темп будет продолжаться, по крайней мере, в течение следующих десяти лет. Позже он пересмотрел и расширил свой прогноз, заявив, что удваивание будет продолжаться каждые два года. За последние 50 лет, по мере развития закона Мура, фактическое удвоение происходило примерно каждые восемнадцать месяцев. Помимо увеличения вычислительной мощности, мы можем ожидать ежегодное снижение цены к производительности на 21%.¹

Эта комбинация создает впечатляющие результаты. Например, по данным журнала “Computerworld”, стоимость одного мегабайта памяти жесткого диска упала примерно с 1 миллиона долларов в 1967 году до 2 центов на сегодняшний день.²

Если сопоставить закон Мура с мысленным экспериментом складывания листа бумаги, то количество увеличений транзисторов вдвое на печатных платах достигло примерно тридцати трех раз. Толщина бумаги, сложенная тридцать три раза, будет примерно составлять 1136 км, что равно расстоянию от Бостона до Детройта. Это довольно большое расстояние, но не такое большое, как до Солнца. При первых сгибах бумаги – например, когда вы сложили ее семь раз, а ее толщина все еще составляет менее дюйма, – трудно представить, что на пятидесятом сгибе стопка тонких листов может достичь Солнца.

С технологией происходит то же самое: с увеличением темпов развития становится сложно представить какие откроются возможности с каждым ее последующим удвоением. Но вот почему это так важно. Все достижения, которые мы можем наблюдать сегодня, обусловлены предыдущими подобными удвоениями. И через восемнадцать месяцев вычислительная мощность удвоится снова, и вместе с этим удвоятся все наработки, что мы накопили за последние 50 лет. Спустя восемнадцать месяцев или два года это произойдет снова. Вместо того, чтобы делать небольшие шаги на пути к Солнцу, мы сейчас совершаем огромные скачки. Скорость развития технологий и распространения информации неуклонно увеличивается, и сложно даже представить, насколько это может быть значимо и какие последствия это принесет в будущем.

Трудно утверждать будет ли закон Мура действовать бесконечно и в будущем. Постоянное удвоение не может продолжаться вечно. Но согласно исследованиям и дорожным картам в области существующих кремниевых технологий, эта тенденция сохранится, по крайней мере, еще какое-то время. Учитывая теоретические ограничения на количество транзисторов, размещаемых на кремниевых чипах, разумно предположить, что закон Мура с течением времени замедлится, чтобы вновь ускориться в рамках новой технологии. Природа часто приобретает форму кривой сигмоидной функции, если растянуть ее на более длительный горизонт времени. S-кривые напоминают форму латинской буквы S, где рост сначала происходит довольно медленно, затем экспоненциально ускоряется, а потом замедляется перед достижением очередного скачка. Далее, перед новым стремительным ростом, формируется новая S-образная кривая экспоненциального роста. Представьте себе буквы S, наложенные друг на друга. Даже если закон Мура неизменно замедляет темпы, новые технологии, такие как квантовые вычисления, альтернативные кремнию материалы или любые другие технологии, которые в настоящее время исследуются, могут легко позволить этому темпу вычислительной мощности снова экспоненциально ускориться. Более медленный рост между циклами также будет ускоряться, и даже если это технически не будет законом Мура, он будет действовать аналогично.

Кривая сигмоидной функции технологий #

Даже без продолжающегося экспоненциального роста, обусловленного законом Мура, мы уже вступили в ускоренный цикл обучения и совершенствования, основанный на предыдущих волнах инноваций. Компьютерные вычисления сегодня уже соединили бóльшую часть мира и, как следствие, сделали общение беспрепятственным. Множество данных и знаний, на которых мы основываемся, уже оцифрованы. Благодаря быстрой и непрерывной связи доступ к цифровым данным можно получить с минимальными затратами или вообще бесплатно. И в отличие от аналоговой информации – от устных преданий до ксерокопий – цифровые данные не теряют качества при воспроизведении или перемещении. После оцифровки, загрузки и резервного копирования данных в облачном хранилище, а затем повторного резервного копирования в центры обработки данных информация остается там навсегда.

Этот процесс оцифровки также приводит к сбору огромного объема данных, намного большего, чем мы можем себе представить. При этом сбор данных с подключенных компьютеров, людей, камер и датчиков только начинается. Подключение этих устройств для обучения на основе данных, пожалуй, является гораздо более простой задачей, чем создание исходной сети. Современные темпы развития глубокого обучения в области искусственного интеллекта во многом обусловлены сбором данных и большими наборами данных. Фактически, каждая платформенная компания в настоящее время является компанией по обработке данных, в основе которой лежит искусственный интеллект. Также становятся доступными другие данные отдельных хранилищ информации, что способствует формированию интеллекта, который может использоваться совместно с другими наборами данных для обучения на гораздо более высокой скорости, чем у человека.

Большая часть существующих сегодня технологий была всего лишь научной фантастикой пару десятилетий назад. Я помню свой первый компьютер и подключение к интернету через dial-up модем: пронзительный звук стационарной линии и модема, пытающегося подключиться, за которым следовала мучительно медленная загрузка каждой страницы контента. Сегодняшняя беспроводная связь 4G в среднем в 100 раз быстрее моего dial-up модема. Но и эта скорость скоро будет ощущаться такой же медленной, как и мой старый модем. Сети пятого поколения (5G), которые начнут развертываться в 2019 году, обещают двадцатикратное увеличение скорости по сравнению с тем, что мы имеем сегодня.³

Сейчас многие обладают гораздо большими возможностями благодаря простому мобильному телефону и набору приложений, чем те, что были доступны лидерам стран всего тридцать лет назад. Технологии настолько изменили нашу жизнь, что мы воспринимаем их как нечто само собой разумеющееся: мы нервничаем, когда наш Wi-Fi не передает данные за две секунды, что в 2000 году занимало бы двадцать минут. Я до сих пор помню, как в юности путешествовал по Юго-Восточной Азии и Индии и неделями не имел возможности разговаривать с родителями по телефону. Сегодня компания по разработке технологий, которую я основал в Индии, ежедневно проводит видеоконференции по Zoom с другими командами со всего мира. Информацию, на поиск которой в 1990-е годы квалифицированному исследователю с особым доступом потребовались бы часы, дни или недели, теперь можно найти в Google за считанные секунды. В новом городе вместо того, чтобы ехать на заправку, покупать карту и пытаться найти нужный маршрут, сейчас мы легко ориентируемся с помощью Waze или любого другого приложения. Эти приложения не только предоставляют нам визуальные и голосовые подсказки о маршруте, но и информируют о временных задержках, камерах, светофорах и других важных деталях. Все это доступно бесплатно благодаря вашему мобильному телефону.

Имейте в виду, что основы технологического прогресса по-прежнему растут экспоненциально. На горизонте нас ожидают новые технологические разработки, которые сделают текущие возможности устаревшими. И многие из этих технологий не являются независимыми. Они взаимодействуют друг с другом, что, в свою очередь, способствует еще большему ускорению. Например, те же данные, собранные при помощи визуализации в беспилотных автомобилях, дронах или роботах, предоставляют сети больше информации для более эффективного и быстрого обучения. Если вам кажется, что сегодня трудно идти в ногу с темпами прогресса, просто подождите, что будет дальше.

Технологические достижения принесли огромную пользу, расширив наши возможности и качество жизни. Однако мы можем наблюдать, что большинство рабочих мест сегодня возникают из-за той же неэффективности и потерь, которые технологии искореняют в долгосрочной перспективе. И всё это подрывает саму основу нашей экономики: рост и инфляцию.

Давайте более подробно рассмотрим три технологии, которые должны стать мейнстримом в не столь отдаленном будущем. Возможно, вам знакомы эти технологии, но их влияние на общество пока ограничено из-за ранней стадии принятия, за исключением окружающей их шумихи.

Беспилотные автомобили #

Мы прошли долгий путь с тех пор, как в 2004 году было запущено первое мероприятие DARPA Grand Challenge, направленное на стимулирование разработки первых полностью автономных наземных транспортных средств. Ни один из участников того первого соревнования даже не закончил гонку. Пятнадцать лет спустя приближается время, когда по-настоящему автономные беспилотные автомобили начнут свое шествие по отраслям промышленности.

Общество автомобильных инженеров (SAE) разработало классификацию из шести уровней автономного вождения:

Уровень 0 – требуется присутствие водителя, чтобы контролировать все аспекты: торможение, скорость, управление рулем и т. д.

Уровень 1 – большинство систем по-прежнему требуют контроля водителем, но определенные функции, такие как рулевое управление или скорость, могут находиться под автоматическим управлением.

Уровень 2 – водитель может положиться одновременно на рулевое управление и регулировку скорости. Система использует информацию об окружающей среде. Водитель всегда должен быть готов взять на себя управление транспортным средством.

Уровень 3 – водитель по-прежнему обязан взять управление на себя, если его предупредили, но 3 уровень является первым, где водители могут делегировать критически важные для безопасности функции автомобилю в некоторых дорожных условиях и условиях окружающей среды. Внимание, требуемое от водителя на предыдущих уровнях, больше не требуется.

Уровень 4 – это первый уровень, который полностью автономен, где водитель вообще не требуется. Однако следует отметить, что он не охватывает все условия вождения.

Уровень 5 – этот уровень предусматривает полную автономность в любых условиях вождения, включая экстремальные. Рулевое управление не требуется.

По состоянию на начало 2019 года большинство автомобилей на дорогах все еще находятся на уровне 1, при этом уже есть несколько примеров автомобилей (например, Tesla), которые достигли автономности уровня 2. Компании Tesla и Audi (с их A8) скорее всего будут первыми на основном рынке, кто предложит автономность уровня 3, позволяющую водителям отвлечься от дороги. Компания Waymo, принадлежащая Alphabet и GM, лидирует, достигнув уровня 4. Waymo провели испытания, проехав миллионы миль в Калифорнии и Аризоне. Вместо того, чтобы сосредоточить свои усилия на основном рынке, они решили направить свой фокус развития на службы такси. Процесс запуска будет медленным, но затем он ускорится и быстро распространится. Поскольку глобальные бюджеты на исследования и разработки в этой области увеличиваются, автономность уровня 4 должна получить широкое распространение к 2025 году.

Текущий уровень использования автомобилей оценивается примерно в 5%. Это означает, что остальные 95% времени ваш автомобиль простаивает в гараже или на стоянке. Весь автомобильный сектор в настоящее время производит и продает автомобили для удовлетворения запросов людей, которые используют их всего лишь 5% времени. Изменение доступа пересмотрит требования к владению, что, скорее всего, приведет к значительному увеличению использования автомобилей в условиях автономного вождения. И вот почему: если я могу получить доступ к автомобилю в любое время без необходимости в водителе, вероятно:

я решу не приобретать автомобиль, поскольку у меня уже есть доступ к нему по мере необходимости;

если я все же куплю автомобиль, я позволю использовать его другим лицам для получения прибыли и дальнейшей оплаты принадлежащего мне актива.

В любом случае коэффициент использования автомобилей должен значительно вырасти. Это означает, что текущие прогнозы постоянно растущего спроса на автомобили совершенно неверны. Вместо этого автомобильное производство и связанные с ним рабочие места могут сократиться на 50% и более, поскольку беспилотные автомобили станут массовым явлением. Автомобильным компаниям вместо того, чтобы получать прибыль от продаж и обслуживания автомобилей придется адаптировать свои модели, чтобы оставаться на плаву. Возможно, эта корректировка приведет к тому, что они будут предлагать автомобили как вариант услуги, аналогично моделям программного обеспечения как услуги в сфере технологий.

Это не единственные последствия второго и третьего порядка от влияния беспилотных автомобилей. Несмотря на то, что пассажиры теперь пользуются преимуществами новых отличных сервисов, становится неясно, как такие компании, как Uber или Lyft, смогут зарабатывать в будущем. Тот же ключевой вопрос снижения издержек и увеличения прибыли путем устранения водителей (автоматизации) заставит их конкурировать с автомобильными производителями, которые пересматривают свои модели, чтобы сохранить свое место на рынке. Увеличение уровня использования означает меньший спрос на автомобили. Какие преимущества могут предложить Uber и Lyft, когда производители предложат выбор между абонентской услугой “поездки по запросу” и возможностью дополнительного заработка на своем новом автомобиле, сдавая его обратно в сеть, когда в нем нет необходимости?

Это превратит производителей автомобилей в платформенные компании. Подобный бизнес будет развиваться аналогично другим технологическим платформам, потому что новая модель обладает сетевыми эффектами. Эта гонка важна, поскольку плотность сети (наличие и выбор типов автомобилей) будет основным фактором быстрого внедрения. Как и большинство технологических платформ, порождающих сетевой эффект, бóльшее количество автомобилей на платформе (в каждом регионе) создаст бóльшую ценность для потребителей. Это делает весьма вероятной консолидацию отрасли с появлением одной крупной платформы-победителя.

Это также изменит городскую инфраструктуру. В городах предусмотрено количество парковочных мест, рассчитанное на 5% уровень использования, а это означает, что они занимают огромную площадь. Согласно отчету за 2015 год, 14% территории в округе Лос-Анджелес отведено под парковочные места.⁴ Вам необходимо место для парковки как дома, так и в любом другом месте, куда вы выезжаете на вашем автомобиле: в школу, на работу, в магазин и т.д. Все эти парковочные места часто не используются, но они по-прежнему необходимы в часы пик. Повышение уровня использования автомобилей с 5% приводит к резкому сокращению количества необходимых парковочных мест, что освобождает ценные земельные участки. Это влияет на использование и стоимость земли, а также на плотность застройки, что в конечном итоге отразится на использовании автомобилей…

Устраняя людей в качестве водителей, вы устраняете человеческий фактор ошибки. Примерно 94% автомобильных аварий происходят по вине человека. По данным Совета национальной безопасности США “предполагаемая стоимость смертей, травм и материального ущерба в результате ДТП в 2017 году составила $413,8 млрд долларов. В стоимость затрат входят потери заработной платы и производительности, медицинские расходы, административные расходы, расходы работодателя и материальный ущерб”.⁵ По мере широкого внедрения беспилотного вождения, эта цифра значительно сократится. Уже сейчас автомобильные компании, такие как Waymo и Tesla обещают брать на себя расходы по страхованию – очевидный намек на их уверенность в том, что технологии превосходят человеческих водителей. Сами страховые компании в какой-то момент становятся жертвами тенденции, которая перестает нести такие высокие риски, как прежде.

Хотя я уделил внимание автомобильному сектору в качестве примера, та же самая технология, используемая в автомобильной отрасли – визуализация, картографирование, объезд препятствий – выходит на рынок бизнес-приложений, таких как грузоперевозки и услуги доставки. Технология, которая настолько существенно снижает затраты и обеспечивает более высокие результаты снова продемонстрировала свою дефляционную природу, и благодаря рыночным стимулам ее невозможно остановить. На сегодняшний день у нас есть как издержки существующей устаревшей системы водителей (более 3% рабочей силы в США составляют водители), так и производственные мощности, ориентированные на уровень использования в 5%, а также расходы на страхование и ущерб от несчастных случаев, вместе со всеми новыми инвестициями в беспилотные автомобили. Это означает, что текущие показатели занятости и темпы роста экономики гораздо выше, чем они будут в будущем по мере перехода устаревшей системы на новую.

Дефляционные силы переходного периода еще даже не начали проявляться. Например, на сегодняшний день беспилотные автомобили все еще нуждаются в контроле со стороны человека-оператора из-за правил регулирования, которые требуют, чтобы кто-то сидел за рулём и получал за это оплату, даже если он не повлиял на ход поездки. Поскольку автомобили сами справляются с работой лучше, чем люди, итог неизбежен. Мы не будем нести затраты на обе системы. С ростом массового использования технологии этот переход наступит и приведет к значительному снижению потерь и расходов в системе. Это может быть благоприятно для человечества. Проблема заключается в том, что текущие рабочие места представляют собой издержки и потери.

Виртуальная и дополненная реальность #

Сегодня мы прикованы к нашим телефонам как к интерфейсу нашего технологического мира: согласно данным Deloitte, в 2018 году каждый пользователь заглядывал в свой смартфон в среднем по 52 раза в день. Но вскоре мы будем еще больше поглощены этим миром. Виртуальная и дополненная реальности (смешанная реальность) предложат другую, более захватывающую связь с нашими технологиями и изменят подход к выполнению многих вещей.

Возьмем, к примеру, стартап в Ванкувере под названием LlamaZOO, который занимается новым направлением сбора данных, называемых пространственными данными. Стартап находится на стыке цифровых двойников (точный двойник физического мира, который является цифровым), смешанной реальности и бизнес-аналитики. Создавая цифрового двойника реального мира с помощью спутниковых изображений, дронов и лидара, а также добавив глобальное позиционирование, картографирование и другие потоки данных, компания использует смешанную реальность для сокращения расходов на планирование и работу в физическом мире. Это позволяет анализировать огромные объемы данных без необходимости физически присутствовать на отдалённых объектах. В число клиентов компании уже входят такие известные компании, как Teck Resources, Goldcorp и Chevron. В ходе одного исследования LlamaZOO сэкономила более $55 млн долларов в год для крупной лесозаготовительной компании путем проведения интерактивного анализа регионов для определения высоты отдельных деревьев для лесозаготовок и изучения оптимального проектирования дорог в целях уменьшения негативного воздействия. Эта экономия напрямую связана с неэффективностью поездок, обследования территории и ошибками, вызванными отсутствием интегрированной информации. И все эти экономии сегодня измеряются количеством рабочих мест.

Для тех, кто испытал передовые возможности этой технологии, она кажется чем-то, что уже трудно “развидеть”. Под этим я имею в виду, что трудно объяснить, как быстро вы забываете о надетой гарнитуре и полностью погружаетесь в другой мир, который кажется весьма реальным. Проведя некоторое время в лаборатории Microsoft HoloLens в Редмонде и прогулявшись по виртуальному Марсу, который получил премию NASA как “Программное обеспечение года”, я могу вам сказать, что путешествие на Марс с помощью виртуальной реальности – это опыт, который трудно выразить словами. Программное обеспечение позволяет сотрудничать и взаимодействовать через виртуальные аватары.

Я сидел примерно в десяти футах от сцены на конференции Code Conference в 2016 году, когда Илон Маск в своей знаменитой речи обсуждал вероятность того, что мы все живем в симуляции. Свой тезис, впервые выдвинутый Ником Бостромом, философом и автором книги “Искусственный интеллект. Этапы. Угрозы. Стратегии”, он объяснил на примере виртуальной/дополненной реальности. Далее он продолжил аргументировать, что качество виртуальной реальности уже приближается к качеству реального мира (он ощущается реальным) и продолжает улучшаться с поразительной скоростью. Если сегодня это кажется реальным (или почти реальным) и быстро развивается, вполне высока вероятность того, что по мере улучшения технологий и их более широкого использования, границы между реальностью и виртуальной реальностью становятся все более размытыми, и мы теряем понимание того, в какой реальности мы находимся. Маск продолжил рассматривать возможность того, что это уже не в первый раз, когда мы создаем подобную технологию и пришел к выводу, что в случае, если это не первая попытка, мы этого не осознаем, потому что сами являемся частью симуляции. Затем он заключил, что, по его мнению, “вероятность того, что мы не живем в компьютерной симуляции, равна одному на миллиард”.

В какой бы реальности мы ни жили, мы разрабатываем очень реалистичный следующий уровень виртуальной реальности. На каком этапе виртуальная или смешанная реальность достигает уровня, когда она кардинально меняет наш образ жизни? Многие другие отрасли претерпели изменения, поскольку цифровой опыт и удобство стали превосходить аналоговые варианты. Мы скептически относимся к возможности таких изменений, поскольку мы оцениваем будущее через призму настоящего, не придавая сегодняшним технологиям должного значения. Но когда мы можем по-настоящему почувствовать себя участниками утреннего катания на лыжах в Альпах и насладиться тишиной пляжного домика на Фиджи во второй половине дня, взаимодействуя так, словно мы действительно там находимся? Будем ли мы по-прежнему терпеть такие хлопоты, как долгие очереди в аэропортах, долгие перелеты и возможные потери багажа ради возможности испытать это по-настоящему? И почему мы должны ожидать, что туристическая индустрия будет исключением из правил при переходе к цифровым технологиям, в отличие от других отраслей?

Почему это имеет значение? Согласно данным Всемирного совета туризма и путешествий, в 2018 году путешествия принесли в мировую экономику 8,8 триллионов долларов и создали 319 миллионов рабочих мест. Целые местные экономики теперь полностью зависят от туристических доходов. Что произойдет, если поток туристов замедлится?

Аддитивное производство и 3D-печать #

Для подавляющего большинства идея печати любых предметов “по щелчку пальцев” исчезла с появлением первых 3D-принтеров, которые могли создавать лишь грубые версии безделушек. Образ принтера, медленно наносящего слой за слоем пластика для создания примитивного изделия, отчеканился в нашей памяти, потому что реальность сильно отличалась от наших ожиданий. Многие из нас представляли себе мир, где возможность печатать всё, что угодно прямо в своей гостиной казалась далекой мечтой, и вскоре интерес к аддитивному производству начал постепенно угасать.

Но на самом деле все только начиналось. Неустанное движение технологических инноваций продолжалось, и в настоящее время состояние аддитивного производства выглядит совершенно иначе. По данным Wohlers Associates сейчас эта отрасль коммерчески жизнеспособна для широкого спектра применений и стремительно развивается, превысив $7.3 миллиарда долларов в 2017 году.⁶ Несмотря на то, что индустрия еще не достигла широкой коммерческой огласки, она только приближается к достижению переломного момента. Недавно я посетил завод по аддитивному производству компании Carbon в Калифорнии и был поражен впечатляющими возможностями. Было невероятно видеть, как новые кроссовки Adidas Yeezy печатаются и изготавливаются из жидкости. Я посетил сотни производителей по всему миру, и это производственное предприятие не было похоже ни на одно из тех, что я когда-либо видел.

Помимо скорости печати, которая растет в геометрической прогрессии, список материалов, которые можно использовать в аддитивном производстве, с каждым годом растет стремительными темпами. От металла до стекла, продуктов питания, клеток и новых наноматериалов – всё, что уже может быть произведено, ограничивается только нашим воображением. То, что начиналось с быстрого прототипирования дизайна, уже перешло и заменило некоторые традиционные методы производства дорогостоящих и малосерийных деталей; это может повысить качество и производительность конструкций при меньших затратах. Аэрокосмическая, автомобильная и медицинская отрасли из-за своих требований к производительности стали первыми, кто внедрил эту технологию. Аддитивное производство теперь используется для изготовления более легких и эффективных двигателей, турбин и других деталей.

При дальнейшем ускорении технологического прогресса мы можем ожидать улучшения текущих возможностей и значительного снижения цен, что приведет к широкому принятию во многих отраслях. На определенном этапе этой кривой большинство производств (если не все они) будут остановлены. Благодаря наличию цифровых файлов ваших любимых товаров и существенному снижению издержек, в будущем процесс печати объекта должен быть таким же простым и экономически эффективным, как печать документа сегодня. Сетевой эффект и значительное преимущество для покупателей в виде экономии средств, качества и удобства будут способствовать ускоренному принятию изменений, даже если запуск будет постепенным. Аналогично тому, как сейчас вы можете получить любую информацию через Google, наступит время, когда по вашему запросу вы сможете напечатать практически все, что вам понадобится.

Основная часть расходов на продукцию, которую мы приобретаем сегодня, связана с её изготовлением, финансированием, складированием и доставкой, поскольку товары производятся в больших объемах и распространяются по всему миру. В мире, где печать товаров локально становится намного экономичнее, необходимость в инфраструктуре, для перемещения и хранения этой продукции, пропадает. Вся система развалится. Вместе с ней исчезнут и все рабочие места, связанные с её функционированием.

Как же быть с торговыми войнами и введением пошлин? Как правительства собираются взимать налог на цифровое изображение, которое может быть загружено откуда угодно и затем идеально точно воспроизведено в любом другом месте?

Это больше не рассматривается как отдельные кризисные случаи. Не просто одна отрасль или рынок, а все они вместе, в одно и то же время переживают изменения, потому что технологии являются основой нашего будущего. И это ещё не все. До сих пор мы рассматривали технологии только сквозь узкую призму перспектив.

Следующие три главы подробно рассматривают солнечную энергию и искусственный интеллект, две горизонтальные технологии, которые фундаментально изменят нашу жизнь. Их внедрение в той или иной степени повлияет практически на все сферы, обеспечивая постоянное удвоение технологического прогресса и, как естественный результат этого, удвоение темпов дефляции при снижении цен и уменьшении числа рабочих мест.

Все эти замечательные технологии делают многие вещи проще и дешевле. Они повышают эффективность и снижают затраты, а это значит, что они являются дефляционными. Они также устраняют необходимость в выполнении многих задач людьми, другими словами, они лишают людей рабочих мест. Если в мире не будет создано достаточное количество новых рабочих мест (то есть больше, чем уничтожается), то текущая инфляционная система, на которой основывалась торговля на протяжении всей истории, не сможет дальше функционировать.

Надвигающийся эффект “звукового барьера” #

Согласно всем показателям, главными стимулами экономического роста являются доступный кредит и задолженности. Если единственный метод поддержания роста заключается в накоплении все бóльших и бóльших долгов, которые невозможно погасить, можем ли мы честно сказать, что наша экономическая система всё ещё работает? Оказывается, не только технологии растут экспоненциально. Чтобы обеспечить продолжение роста наших экономик и сдержать влияние этих экспоненциальных технологий в рамках существующей системы, мы вынуждены допускать экспоненциальное увеличение долгов.

Последствия дефляции, обусловленные технологическими инновациями, невозможно компенсировать путем накопления все большего долга в безнадежных усилиях поддерживать процветание экономики и создавать дополнительные рабочие места. Это, по иронии, приводит к ситуации, где наши общества вынуждены конкурировать за ограниченное количество высокооплачиваемых рабочих мест, чтобы продолжать вращаться в колесе растущих цен. В то же время технологические компании активно внедряют больше технологий, ускоряющих сокращение количества рабочих мест, поскольку не способны иначе конкурировать с платформами. Если уровень глобальных рабочих мест и экономический рост не смогут превысить темпы накопления долга (что даже по текущим показателям прогресса кажется невозможным), эпоха инфляции подойдет к своему завершению. Мы просто еще этого не знаем.

За последние двадцать лет потребовалось $185 трлн долларов долга, чтобы обеспечить рост ВВП примерно на $46 трлн долларов. Без этих стимулов темпы роста, скорее всего, были бы отрицательными. Насколько это так, мы с уверенностью сказать не можем. Цены на активы также значительно снизятся (просьба ко всем кейнсианцам, читающим это, пока воздержаться от поспешных выводов). Что же будет дальше?

Большинство дефляционных процессов, обусловленных экспоненциальным ростом развития технологий, все еще впереди. Мы определили, что человечество удваивает темпы технологического развития примерно каждые восемнадцать месяцев, и технологии по своей природе являются дефляционными. Логично предположить, что раз за последние двадцать лет нам потребовалось $185 трлн долларов долга для борьбы с дефляцией и стимулирования экономического роста, эта сумма может вновь понадобиться, но на этот раз примерно в течение следующих тридцати шести месяцев. А через восемнадцать месяцев после этого понадобится еще $370 трлн долларов.

Имейте в виду, что в 2018 году примерно $250 трлн общемирового долга приходилось на мировую экономику в $​​80 трлн. Этот долг сам по себе является огромным препятствием для будущего роста из-за необходимости выплаты процентов по нему. Что произойдет, если мы добавим еще $555 трлн? Учитывая невероятный размер долга сегодня, замедление экономического роста или дефляция цен на активы создадут крайне негативный цикл обратной связи, который быстро ускорит процесс. Вполне вероятно, что для продолжения экономического роста на фоне экспоненциально растущей технологической дефляции глобальный долг может стать настолько высоким, что единственным выходом будет нажать кнопку перезагрузки. Правда в том, что мы, возможно, уже достигли того момента, когда необходим полный перезапуск. Наш технологический прорыв породит новый виток развития.

Развивая скорость свыше 1239 км/час, реактивный самолет преодолевает скорость звука, пробивая звуковой барьер и издавая громкий грохот, изменяя установленные правила. После этого наблюдателю с земли кажется, что самолет летит быстрее чем звук успевает до него дойти. Метафора “звукового барьера” аналогична ситуации, которая в определенный момент нашей жизни может возникнуть при накоплении долгов в процессе непредсказуемых изменений правил. Но сейчас в связи с необходимостью преодоления болезненных последствий снижения стоимости активов и цикла отрицательной обратной связи, правительства предпримут все необходимые меры, чтобы это остановить. Поскольку многие страны всё ещё сталкиваются с отрицательными процентными ставками, где деньги в банках теряют свою ценность, а правительства осознают приближение нового кризиса, они основательно рассматривают все более нетрадиционные решения.

В документе МВФ под названием “Денежно-кредитная политика с отрицательными процентными ставками”, опубликованном в августе 2018 года, авторы обсуждают, как центральные банки могут разработать и управлять системой, в которой процентные ставки могут быть гораздо более негативными, чем в настоящее время. По мере еще большего снижения отрицательных процентных ставок владельцы счетов могут предпочесть вывести свои средства в наличные. Это ограничит возможность продолжения снижения ставок центральными банками, поскольку люди и компании предпочтут держать наличные. Предлагаемое решение предусматривает механизм, в котором отрицательные обменные курсы применяются как к электронным деньгам в резервах, так и к наличным. Таким образом наличные будут облагаться налогом по той же отрицательной процентной ставке.⁷ Поскольку ведется серьезная дискуссия о том, как и дальше манипулировать валютой, мы можем сделать следующие выводы: 1) потребуются резко отрицательные процентные ставки, и 2) мы основательно сбились с пути!

Следовательно, мы можем ожидать еще бóльшего ослабления и хаоса, поскольку проблема снова откладывается в долгий ящик. Опять же, как отмечает Нассим Николас Талеб в своей книге “Антихрупкость”: “Cистематическое предотвращение лесных пожаров ради обеспечения ‘безопасности’ леса неизбежно приведет к появлению большого лесного пожара, который принесет экосистеме куда больший вред”. Эффекты второго порядка в виде роста национализма и политической нестабильности, вероятно, также могут усилиться.

Важно понимать, что весь этот долг действительно сыграл на руку нашей экономике, занятости и общественной жизни. Как упоминалось в первой главе, увеличение цен на активы побуждает людей чувствовать себя состоятельнее и тратить больше, что, в свою очередь, ведет к созданию дополнительных рабочих мест, т.к. их расходы стимулируют экономику. Без этого фактора рост был бы менее значительным, и, следовательно, многие преимущества для общества не были бы накоплены так быстро. Количество людей в мире, живущих в крайней нищете и зарабатывающих менее $1,90 доллара в день, значительно сократилось с более чем половины всего мирового населения 50 лет назад до менее 10% в настоящее время.⁸ Долгосрочные тенденции в области ожидаемой продолжительности жизни, детской смертности и множества других показателей также свидетельствуют о положительной динамике.

Доступность кредита способствовала значительному повышению цен на различные классы активов (недвижимость, нефть, акции и другие), что увеличило богатство их владельцев и стимулировало дальнейший рост. Это также способствовало созданию множества рабочих мест в различных секторах экономики, поддерживаемых доступными кредитами и низкими процентными ставками. Сами венчурные и технологические компании значительно выиграли от этого доступного источника капитала, привлекая огромные венчурные инвестиции. Это значит, что некоторые аспекты технологического прогресса и циклы обратной связи, вероятно, развивались быстрее, чем это могло бы произойти при других обстоятельствах.

Но этот бум привел к возникновению ещё одного бума, фазовому сдвигу, когда меняются все правила.

Простое преимущество технологий заключается в том, что они обеспечивают изобилие без необходимости в таком же количестве рабочих мест или доходов… если мы сами этого допустим. Это факт, к которому нам лучше привыкнуть, если мы желаем достичь такого изобилия в нашей жизни.